Жена истребовала купить ей шубу взамен истрепавшегося пуховика, а в качестве аксессуара к ней - кобеля чихуахуа, чтобы был шубе в тон, и чтобы она могла их обоих выгуливать как в известном романе

Когда шуба была куплена в меховом салоне, пришлось долго шерстить Авито и сайты питомников дабы подобрать кобеля требуемого окраса.   Собачка подходящая оказалась на тот момент всего-то одна, да и  та - в Твери. Сговорились с заводчицей, что она привезет щенка на Площадь  трех вокзалов. Встретились между дверьми на вокзале им. Николая I с заводчицей, и прежде, чем ударить по рукам, выслушали полуторачасовую лекцию о том, как следует ухаживать за щенком.  Раза четыре я выбегал на улицу курить, будучи не в состоянии в один присест утрясти в голове весь объем выплеснувшейся на меня информации.

Передала заводчица вместе со щенком прилагающийся к нему ветеринарный паспорт, щенячью карточку РКА, и сказала, что у щенка есть имя - Зоран - Лантини. Но вы, говорит, можете назвать его, как захотите. «Прекрасно! – обрадовался я, -  Мы назовем его Геморроем!» Деньги заводчице были переданы, Геморрой был засунут за пазуху под куртку, и таким образом отправился он в путь на новое местожительства

Несколько слов хочется сказать о семье Геморроя. Семья у него была провинциальной, но вполне приличной. Дедушка (по материнской линии), отец, мать, а также братья и сестры, которые едва подросли, так разъехались кто куда из родной Твери, - все выглядели вполне презентабельно и соответствующе своей породе.

Дедушка

Мать

Папахин

На кухне на кафельном полу для отправления естественных собачьих нужд была постелена многоразовая пеленка. Как утверждала заводчица, Геморрой был приучен к туалету, но, то ли из-за дальней дороги из головы у него выдуло все прежние навыки, то ли  по какой другой причине, но, так или иначе, в первые дни на новом месте на пеленку он попадал менее, чем в  половине случаев. В остальных - гадил абы где, что было непредсказуемо. Ругать, а уж тем более наказывать телесно Геморроя заводчица строго настрого запретила, мотивируя это тем, что от наказаний будет портиться не только собачий характер, но и экстерьер. Поэтому всякий раз, когда шубный аксессуар не попадал на писсуар, мы, сокрушаясь в голос, убирали за ним, а Геморрой, надо отдать ему должное, проникался собственной виной, понимая, что где-то дал промашку, и напускал на себя вид абсолютного раскаяния за все содеянное.
 
Впрочем, так продолжалось не долго. Сначала дочь подсказала нам, что Геморроя не следует оставлять одного без внимания, что территориально его следует ограничивать, чтобы он был постоянно на виду, а не разбегался по всем закоулкам квартиры, дабы предаться неконтролируемым проказам и другим нехорошим занятиям. Следуя этому совету, спустя несколько дней, удалось достичь того, что процент попаданий на пеленку увеличился до 90, а еще через несколько дней и до 100%,  даже в отсутствие присмотра.
 
Пеленка со временем была переименована в скатерть-самобранку, поскольку обычно во время нашего завтраки или ужина на ней появлялась небольшая пахучая колбаска или (значительно реже) лепешка.

Встречают у нас, как известно, по одежке, а провожают по уму - дескать, все сказал и свободен!
   
Буквально на следующий день едва успевшего позавтракать Геморроя подхватили на руки, засунули за пазуху и куда-то понесли. Очутившись на морозном воздухе, на оживленной улице, Геморрой затрясся мелкой дрожью, как осиновый лист на ветру. Он перестал трястись только в собачьем магазине, где при стечении ахающих и сюсюкающих продавщиц, каждая из которых не преминула погладить и потискать его, ему подобрали синий комбинезон на синтепоне с меховым воротником и две пары сапог на молниях и липучках.

Когда же приодетого Геморроя поставили на лапы, они у него подкосились, и он рухнул на бок беспомощный, как лошадь рыцаря, свалившаяся на ристалище. В глазах его застыл ужас и немой укор, мол, за что так издеваться над несчастной  животиной, лишенной родителей, братьев и сестер? Жена прониклась так, что аж прослезилась, и попросила поменять сапоги на другой фасон и размер побольше.
   
Купленные сапоги решили мерить дома. Он и не возражал, поняв, что противиться бессмысленно, что издеваться над ним теперь будут долго и изощренно.

Вторая примерка. В целом вторая примерка вселила надежду на то, что Геморрой способен передвигаться в обуви в принципе, если обзавестись подходящей.

 
Был посещен еще один собачий бутик, из которого Геморрой вышел в сапогах, страшно подумать, аж за 2500 рублей.  Я сам себе не позволяю носить такую дорогую обувь, а тут какая-то мелкая фигня обула меня, а заодно и себя на 2,5 тысячи. Если честно, то со временем выяснилось, что и 2500 рублей были выброшены псу под хвост, поскольку то один, то другой сапог слетал с его лап.

Однако, первая прогулка в новых сапогах прошла вполне успешно.

На текущий момент проблема так и не решена. Ботинки часто слетают, кроме того, Гемморой, разбежавшись, нет-нет да и спотыкнется и летит носом  в снег. А без обуви он долго гулять не может, побегает минут десять, сядет на задницу в снег и жалобно так запищит: «Мяу!»

Продолжение следует

Вчера зашли с Жориком в «Четыре лапы», и он там прибарахлился. Вышедши из магазина в новой одежке, семенил довольный, даже хвост поднял к верху, чего обычно на прогулке не делает. Метет им, как метелкой или использует его как подстилку когда почему-либо решает, сесть на попу.